Вернуться из Сольферино

"Я профессиональный актер. С 15 лет сотрудничаю с итальянскими труппами. Сейчас мне 29, и я играю в независимых проектах, а значит, могу выбирать для себя интересные роли. Одна из таких ролей — Анри Дюнан в биографическом спектакле. Мы поставили его в 2017 году. Все начиналось как 20-минутная пьеса для двух актеров. Публика приняла ее так хорошо, что мы переработали пьесу в большой спектакль по реальным событиям 1895 и 1901 годов.

Это годы, которые Анри Дюнан провел в маленькой деревушке в нищете и забвении. Там его нашел журналист Георг Бамбергер (это реальный персонаж). Он приехал специально, чтобы записать интервью с Дюнаном, потому что верил в его идеи.

После выхода интервью мир буквально накрыло идеями гуманизма, поднялась огромная волна интереса к деятельности Международного Комитета Красного Креста. А в 1901 году — спустя 6 лет после этого судьбоносного знакомства — Анри Дюнан получил Нобелевскую премию мира. В нашем спектакле мы старались показать, что это событие вернуло Дюнану веру в людей. Окружающие говорили ему, что люди поняли свои ошибки, и войн больше не будет.

У раненых не должно быть национальности!

Мой персонаж отвечал лишь: "Надеюсь". В этот момент за сценой звучали выстрелы Первой мировой войны. Так заканчивался спектакль.

Готовясь к роли, я много читал о жизни Анри Дюнана. Прочел "Воспоминание о битве при Сольферино". Эта книга меня потрясла не просто психологически — это было физическое потрясение. Я не мог представить себе: каково неподготовленному человеку стать свидетелем такого кошмара, видеть раненых, в агонии скребущих пальцами землю и молящих о смерти. Видеть солдат со снесенной головой, но все еще живых... и понимать, что никакой помощи они не получают потому, что они — солдаты неприятеля. Но ведь у раненых не должно быть национальности!

Мне кажется, продвижению этой идеи больше всего мешает конфликт с так называемой нормальностью. Лучше даже сказать — с общепринятостью. Есть общепринятое представление о том, что на войне — свои и чужие. И якобы "нормально" не щадить солдат противника, даже когда они ранены. Так считают миллионы людей, и самый большой барьер как раз в том, что их большинство. Но ведь это не значит, что большинство право.

Сложнее всего самому "вернуться" из Сольферино.

Я много думал о деятельности Международного Комитета Красного Креста и лично Анри Дюнана. Раньше мне казалось, что донести до воюющих принципы гуманности — самое сложное. Но пройдя через роль, прочувствовав это, да и просто живя в современном мире, я убежден, что сложнее всего, став свидетелем подобных событий, в принципе не потерять веру в людей.

Сложнее всего самому "вернуться" из Сольферино и продолжать следовать по выбранному пути, что бы ни случилось".