Нагорно-карабахский конфликт: уважение к павшим помогает найти общий язык

«Вы бы мне поверили, скажи я, что чувствую зависть, глядя на родителей, которые приходят на могилы своих сыновей? Я все спрашиваю себя: "А я разве даже этого не заслужил?"»

Сын Ашота* участвовал в боях в ходе прошлогодней эскалации нагорно-карабахского конфликта. Он числится среди погибших, но Ашот еще не получил его тело.

«Словами не передать, насколько невыносима такая жизнь, — говорит Ашот. — Все, чего я хочу, — это чтобы у меня было место, куда я могу прийти и поговорить с сыном, излить свое горе».

Потерять ребенка — страшный удар для любого родителя, но, если лишиться близкого человека, не зная, где и как он погиб, не получив его останков, боль лишь усиливается.

Однако именно такая участь постигла сотни семей в регионе.

«Мой сын собирался жениться. Свадьбу должны были сыграть в октябре, но он пропал без вести, — рассказывает Ахмад*, еще один отец, жаждущий узнать, какая судьба постигла его пропавшего сына. ― Мы до сих пор ничего не получили: никаких новостей, ни тела, чтобы оплакать. Невеста сына обещала прийти к нему на могилу в свадебном платье, если его останки когда-нибудь найдут».

Интенсивные боевые действия начались в конце сентября и продлились полтора месяца, оставив после себя обширные разрушения и причинив много горя мирным жителям по всему региону.

Орудия смолкли в середине ноября со вступлением в силу соглашения о прекращении огня.

Деятельность МККК ассоциируется у многих с гуманитарной помощью людям, пострадавшим от вооруженных конфликтов. Работа организации, направленная на то, чтобы обеспечить уважительное обращение с останками умерших, возможно, не столь известна, но не менее важна.

В основе такой работы лежат взаимодействие и сотрудничество. Люди смогут получить ответы о судьбе пропавших без вести родственников, только если сторонам удастся найти общий язык.

Поиск и опознание останков

Международное гуманитарное право предписывает уважать достоинство лиц, погибших в ходе вооруженных конфликтов, и надлежащим образом обращаться с их останками.

По всему миру МККК ратует за достойное обращение с умершими, укрепляет местный потенциал в области судебной медицины и выступает в роли нейтрального посредника, чтобы содействовать возвращению останков людей их родственникам по разные стороны линий фронта.

«Не знать, что случилось с близким тебе человеком и где он находится, ― это травма для психики.

Многие люди не поверят в смерть своих родных, пока не получат их останки. Это важный момент для скорбящих, — объясняет Джейн Тейлор, координатор МККК по вопросам судебной медицины в Европе и Центральной Азии. ― Поиск, опознание и репатриация останков — процесс сложный и длительный. Это ответственная работа, и права на ошибку нет».

Эта работа стартует с началом военных действий. Сотрудники МККК следят за тем, чтобы участники вооруженного конфликта понимали свои обязательства в отношении умерших и погибших, и призывают стороны действовать сообща, чтобы облегчить поиск и опознание останков.

На деле все не так просто: в зоне конфликта контроль над территорией переходит из рук в руки, местность усеяна минами и неразорвавшимися боеприпасами, а страсти накалены до предела.

Непосредственно за сбор останков отвечают соответствующие власти. Роль МККК ― содействовать их усилиям в качестве нейтрального посредника, чтобы работа шла максимально гладко.

На данный момент МККК принял участие более чем в 170 операциях по сбору останков в связи с прошлогодней эскалацией нагорно-карабахского конфликта. По данным властей, после прекращения огня были собраны останки 1600 человек.

При сборе тел погибших на поле боя любая информация может сыграть решающую роль и повысить шансы на успешное опознание. Следует фиксировать GPS-координаты тех мест, где были обнаружены останки, чтобы власти могли сопоставить их с данными, полученными от военных.

Каждый комплект останков следует помещать в отдельный мешок вместе с одеждой или личными вещами, которые могут помочь в процессе опознания.

«Ценность личных вещей пропавших без вести лиц для их родственников невозможно переоценить, — отмечает Джейн Тейлор.

― Что-то, что принадлежало близкому человеку, например часы, может вызывать сильные эмоции и помочь родным смириться с утратой».

Главная роль во всем этом процессе отведена родственникам. Сперва они сообщают сведения о своих пропавших без вести близких. Позже, в случае необходимости, у них могут попросить образцы ДНК для анализа.

Однако беседы с родными пропавших не сводятся к простому заполнению анкеты. Родственников опрашивают специально обученные сотрудники, чтобы как можно лучше их успокоить и поддержать.

Следует принимать во внимание и верования людей: в разных религиях могут быть разные траурные и похоронные обычаи.

Все сведения, собранные при сборе тел и извлечении останков, и информация, полученная по итогам их исследования методами судебной медицины, в том числе, возможно, и профиль ДНК, используются, чтобы выработать версию о принадлежности этих останков.

«Одного лишь визуального опознания никогда не бывает достаточно, потому что после смерти облик человека меняется. К тому же опознающий может получить психологическую травму», — поясняет Джейн Тейлор.

Если комплект останков неполный или в одном захоронении находятся останки нескольких человек, то процесс опознания усложняется, и могут потребоваться специальные ДНК-исследования, анализ зубного аппарата или антропологический анализ.

Как правило, этим занимаются соответствующие органы власти. Если же они не имеют достаточно опыта, МККК может помочь и поделиться с ними знаниями и опытом.

В настоящее время генетики из числа судебно-медицинских экспертов делегации МККК в Тбилиси помогают соответствующим специалистам во всем регионе повысить свой потенциал.

«Наша конечная задача — помочь установить принадлежность останков. Если сделать это не удается, то все судмедэксперты, будь они из МККК, или откуда-то еще, принимают это на свой счет, — поделилась Джейн Тейлор. — Однако приходится смириться с тем, что останки кого-то из пропавших без вести так никогда и не получится найти или опознать. Это очень печально».

Такое в регионе уже случалось. Примерно 4500 человек зарегистрированы МККК в качестве пропавших без вести в результате конфликта начала 1990-х гг.

С тех пор проходит все больше лет, но МККК продолжает работать с властями, чтобы выяснить судьбу этих людей.

Мины и мужество

В тех местах, где в прошлом году шли тяжелые бои, осталось много мин и неразорвавшихся или брошенных боеприпасов.

Подбирая тела погибших, крайне важно помнить о безопасности.

«Противопехотные мины, заряженное оружие, гранаты, выстрелы для РПГ, минометные мины, противотанковые ракеты, ракеты большой дальности ― все вокруг буквально усеяно боеприпасами, — рассказывает Крис Пул, эксперт МККК по вопросам оружейной опасности.

— Понятно, что мы подбираем тела там, где шли бои, так что работать приходится в опасных условиях.

Когда мы только начинали этим заниматься, обстановка была очень напряженной: не только из-за самих боеприпасов, но еще и потому, что представители противоборствующих сторон работали вместе.

При этом всем было ясно, что эта работа должна быть сделана. Все, кто участвовал в этом процессе, проявили большое нравственное мужество».

Прежде чем можно будет подобрать тела, саперы должны разминировать дороги и тропы. О том, что опасность реальна, напоминают несколько несчастных случаев.

В горном северном регионе еще одной проблемой стали минусовые температуры и снег.

«Дороги были проходимыми, но едва-едва, — вспоминает Крис Пул. —Путь всегда был долгим и опасным, продвигались мы медленно.

Кое-где тела скрывались под толщей снега, из-за чего найти и собрать их было сложно, если не сказать невозможно».

Найти общий язык

С момента вступления в силу соглашения о прекращении огня прошло пять месяцев. Сотни людей по-прежнему числятся пропавшими без вести, а гуманитарные потребности жителей региона велики.

Розыск пропавших без вести и опознание останков в моргах продолжаются.

«Вместе с властями мы тщательно обследовали местность в тех районах, куда смогли добраться, — рассказал Мартин Шюпп, директор управления оперативной деятельности МККК в Европе и Центральной Азии.

— В некоторые места зимой было не попасть, но с приходом весны шансы проехать туда должны вырасти. Мы будем продолжать наши совместные попытки, пока не исчерпаем все возможности.

Но, по правде говоря, будет непросто, ведь прошло уже несколько месяцев».

Мартин Шюпп также отметил взаимодействие между всеми задействованными сторонами, включая российских миротворцев.

«В мой прошлый приезд меня поразило, как армяне и азербайджанцы работали бок о бок, разыскивая своих павших товарищей, — поведал он.

— Было видно, что их переполняют чувства, но они поддерживали друг друга. Это уникальный случай ― не часто такое увидишь. Это говорит о том, что даже во время войны противники могут найти общий язык на гуманитарной почве».

*Имя изменено